Уважаемая редакция

Я и моя невеста просмотрели трек-лист музыкального оформления грядущего свадебного торжества и нашли его неутешительным. Даже унижающим наши вкусы. Даже НАШИ вкусы, которые мы, в общем-то, не считаем элитарными. Видеооператор Алексей кроме своих интересов, представлял еще и интересы тамады и ди-джея. Он излучал уверенность, что в этом пункте свадебной программы, как и в остальных, все как у людей. Не смотря на это, мы попросили внести изменения в список композиций, соответствующие нашим взглядам на вменяемую праздничную музыку. Мы готовы были предоставить содержимое собственной фонотеки. Алексей как-то даже оскорбился и заметил, что запросто можно и хэви металл врубить, только каково гостям-то будет? Он припомнил в качестве нонсенса случай, когда в самом начале свадебной вечерины заглавной композицией шла песня группы “Rammstein”. В усмешке, сопровождавшей сию нелепицу, читалась уверенность в том, что молодые на корню испортили не только отношения с присутствующей родней, но и всю свою никчемную семейную жизнь.

Товарищи, ответственные за культурную программу, вообще часто запугивают придирчивого клиента немцами “Rammstein” конкретно и неким аморфным «хэви металлом» в общем. Как единственной гипотетической альтернативой своему скромному хит-парадику на все случаи жизни. Упоминания о любой осмысленной поп-музыке вызывает у них единовременные сокращения лицевых мышц. Дескать, если нот в песне больше двух и она недостаточна пошлая, то водочка с селедочкой плохо усваиваются. Или пустотелые «Света» с «Димой» или Раммштайн. Третьего не дано.

С тамадой нам повезло, грех жаловаться. Другим подфартило меньше. Тут дело уже в чувстве юмора, которое находится в некоем водоразделе. Граница эта характеризуется ответом на попрек одному моему знакомому в унитазности просматриваемых им юмористических телепередач: «А тебе что, английский юмор подавай?». Опять крайности, &*%#$! ( вставьте на место этой абракадабры любое экспрессивное словосочетание). Вот и некоторых свадебных генеральш напрягают шутки, выходящие за пределы не всегда оригинальных штампов.

В предсвадебных маневрах еще много таких примеров, когда собственный примитивизм и отсутствие фантазии прикрывается устроителями желанием быть на общедоступном уровне. Вы, наверное, уже поняли, что беда эта не ограничивается марьяжной канителью, это проблема массовой культуры и сферы обслуживания в целом. Поговорка «будь проще и люди к тебе потянутся» нивелирована до формулы «включи дурака и по любому прокатишь». Главное, заготовить какое нибудь дикое противопоставление, пугало (рамштайн! бу!), шарахнувшись от которого клиент окажется в положении милого тупого Петрушки в незатейливом балагане. И не факт, что приплатив побольше, вы получите продукт желаемого качества. Разница в том, что попадая впросак на общенациональном уровне, мы отделываемся налогами. Которые вполне ощутимы, но в любом случае на что-то там они все равно уходят. А вот за свадьбу я достаю из кармана реальные хрустящие бумажки, за которые хотелось бы получить нечто не менее реальное. «Горько!» - командует тамада, и молодые послушно корчат гримасу. Им определенно не всегда сладко.

Спасибо за уделенное время.

Иван.

Здравствуйте, Иван!

Ты! Еблан!

Вот прямо по всем пунктам пройдемся. Чтобы потом не пиздел, мол, ни за что обидели. Смотри сюда. Вот ты до тамады, ди-джея, оператора доебался. А ты в курс, что та же тамада, сто пудов, красный диплом в институте культуры получала. Что она не от хорошей жизни на сраных конкурсах в сраных столовках с вами придурками козой скачет. И оператор с ди-джеем небось в будние дни где-то на заводе вкалывают, вечерами готовят «трек-листы» для таких вот умников как ты, а потом в выходные ползут работать да еще с улыбочкой на твою ебаную свадьбу.

Дальше. Ты что, бля, думаешь, никто не в курсе, что попса это хуево, ты блять глаза всем просто открыл, да? Ну это же сва-дьба! Кому там на хуй твои выверты с том-уэйтсами и дэд-кэн-дэнсами нужны? И не надо глазенки свои свинячьи таращить от удивления – у всех у вас пидорасов замашки одинаковые. Вначале под музыку свою уебанскую с невестой пляшут, потом сидят, жрут, бухают, пиздят со свидетельницей на ломаном английском, официанток за жопы хватают и блюют под стол. И все под свою охуенную музыку. Я вот Can люблю до гроба, в машине только Bryan Eno и Алексея Рыбникова слушаю, а дома по два часа на пианино Брамса играю (четыре года в музшколе и четыре в консерватории такую блять зависимость вызывают, что ломает не хуже герыча). А кого это ебет? Рядом с Can никакие рамштайны близко не валялись, даром, что и те и другие немцы. Но мне и в бошку не придет этим фактом перед чьим то ебалом махать, уж тем паче на свадьбе. Твоим вонючим вкусам до моих — как пешком до Китая. Они ни то что не элитные, они даже не низкобюджетные. И еще одно, что бы уж совсем закрыть эту тему: ты где блять эту «Свету» откопал? Она последний раз на подростковых дискотеках года три назад мелькала. Ты когда женился то? И все это время, старый мудак, типа, терпел и копил злобу, чтобы слить ее мне в ящик?

А вот теперь о самом главном. Куда ты там попадаешь на общенациональном уровне? Вот там тебе и самое место. Ты блять хотя бы отдаленно представляешь как добываются и как затем распределяются наши налоги? Как за них бедные бюджетники грызутся, а ведь еще армии львиный кусок подавай и теперь еще ученые со своими нанотехнологиями хуй отъебутся. Вполне ощутимы... Ты блять даже понятия не имеешь, что такое ощутимые налоги. Средний класс, вашу мать, несформировавшийся. Над каждой копейкой дрожат. Вот такой вот средний класс и разлагает великие империи изнутри, никаких монголов и фашистов не надо. Хорошо еще что ВВП это понимает. Хуй когда у нас в России этот ваш некрофильский средний класс сложится, не дождетесь, твари. Все, чао-какао, я тебя &*%#$ сука еще повстречаю на тесной дорожке.

С уважением, Анастасия Просковская

доцент культурологии МГУ,

советник Министра Культуры РФ,

модератор сайта www.gorko-gorko.ru

Старость

Тридцать восемь лет назад это было. Из Трех Великих Жертв Рок-н-роллу на тот момент состоялось уже две. Джим Мориссон, предводитель «The Doors», покинул бренный мир несколькими годами ранее и не совсем понятным образом. Так, как и полагается пророку. В 1977-ом король Элвис поприветствовал, сидя на унитазе, свершившуюся панк-революцию, насмерть поперхнувшись бутербродом. Это выглядело очень по-панковски, особенно на фоне самих скучно и бездарно уходящих из жизни панков. Очередь последней жертвы настанет в олимпийском 80-м. Кронпринц Джон Леннон мученически погибнет, подвигнув поклонника своего таланта нажать на спусковой крючок пистолета. Естественно, ни бывший битл, ни его убийца не предполагают об истинной сакральной сути дела — так мы лишимся монаршей фамилии, обретя взамен пантеон из трех вечно юных идолов. Sex. Drugs. Rock’n’Roll. Или в адаптированной советской версии – «Пиво, девки, рок-н-ролл». Будет, конечно, еще куча серебряных и бронзовых божков, последовавших мантре «Live fast, die young», но некоторые проскочат перед нашими глазами уж больно fast, другие умрут, будучи недостаточно young. Я не забыл о самостреле Курте Кобейне. Ради объективности оценки канонизировать его должно уже не наше поколение.

Итак, на дворе 1975 год, и случилось то, что родился я. Нет, я не настолько оборзел, чтобы вот так невзначай упоминать себя в компании гениев. Просто повествование ведется исключительно с моей позиции, и согласно теории относительности мне кажется, что все вертится вокруг меня. Поэтому, привязать события ко времени моего рождения, мне показалось простым и логичным ходом.

У моего папы в то время имелась неплохая коллекция записей на катушечных бобинах. Эпоху легендарных «ребер» (музыки, подпольно записанной на целлулоидных рентгеновских снимках) он пропустил по возрасту. Однажды случилось ужасное: кошка сделала пи-пи в коробку с отцовской фонотекой. Кошачья моча известна своей особой едкостью, и многие экземпляры коллекции были утрачены безвозвратно. Маме в ту пору сильно нравились две вещи: постер с Джорджем Харрисоном на стене в ее комнате и гранаты (в смысле крупные плоды с сочными красными семечками). К актуальной западной музыке она была практически равнодушна.

Такие обладатели фонотек, как мой отец, были почти древними греками и троянцами, обитающими среди живых мифологических персонажей. Боги и титаны участвовали в нешуточных страстях, подталкивали людей на самые разные поступки, влюбляли и заставляли возненавидеть. Конечно, герои не болтались ежечасно среди простых смертных, но являлись из ниоткуда в самый нужный момент. Помяни подходящий мотив – и вот он, в крылатых сандалиях, перед тобой. Совершенно реальный, in flesh. А в силах ли кто сегодня силой мысли вызвать к жизни чудесный гелз-бэнд «Silver Convention»? Как же так, ведь в указанную выше годину они удерживали верхушку Billboard Hot 100 аж целых три недели! Только лучшие из корифеев фантастического диско 70-х нет-нет, да заслуженно сверкнут блестками на небосклоне. А ведь поп-индустрией заправляли тогда энтузиасты, а не бухгалтеры. Каков удел сегодняшних диско-суперстар понять не трудно – в лучшем случае, стать заменяемой фигурой в неизменном сюжете старой эстрадной байки.

Все потому, что нынешняя попса НЕ РЕАЛЬНА. Ну в самом деле, какая может выйти действительность из их песен? Засунуть бы их самих в такую реальность – заставить ощутить себя плоскими человечками в аляповатом картонном домике. Беда, скорее всего, не только в бестолковости текстов и легковесности музыки. И в легком жанре есть свои бессмертные шедевры, а сегодняшние высоколобые рок–идолы все чаще поражают население убойными дозами маразма. Подавляющая часть современной электронной музыки вообще не поддается малейшему осмыслению ортодоксальными приверженцами культа Трех Великих Жертв Рок-н-ролла. Но от этого она становится не менее, а скорее даже более реальной, поскольку куда четче передает мироощущение оцифрованных нулевых. Проблема в некой, не поддающейся точному расчету, мифотворческой искре. Она не только помогает создавать великие произведения, но превращает слухи и истории об их создателях в легенды. Из разряда тех, которые десятилетиями передаются старшими молодняку вечером у племенного костра.

Персонажи этих мифов настолько органично вплетаются в ткань истории, что при упоминании, допустим, какого-нибудь лохматого 80-го года, лично я начинаю мысленно перебирать соответствующие эпохе песни, которые могли сопутствовать событиям того времени. Всенародно любимый товарищ Брежнев и свежеизбранный главарь заокеанских упырей Рейган продолжают гонку вооружений и наращивание ядерного потенциала (какие милые ностальгирующему сердцу слова), прикрыв зародившуюся было политику разрядки. Начался новый, заключительный виток холодной войны. Выходит последний, самый невеселый альбом Joy Division, законченный уже после смерти их лидера – Йена Кертиса (еще один культовый самоубийца). Их the similar band The Cure выпускают пластинку “Seventeen seconds”, положив начало трилогии из полных безысходности работ, которые на годы вперед предопределят звучание всяких готов и прочего невеселого поп-рока. Не сомневающиеся в итогах будущей войны между сверхдержавами, британские новые романтики Japan, записали полный благостных и отстраненных интонаций альбом “Tin Drum”. В нем с непосредственностью любовной лирики фигурируют Красная Армия, сибирская зима, председатель Мао и прочие прелести грядущего военного коммунизма. Все это являлось отличным саундтреком к кадрам из последних теленовостей. В моей голове экзальтированный Филипп Оаки из Human League, тряся косой челкой, поет на носу натовского крейсера с ядерными боеголовками на борту, а на мысе Канавералл Duran Duran сопровождают запуск первого шаттла дебютным хитом “Planet Earth”. 

Понятно, что при словах «Очередной орден Ленина генеральному секретарю был вручен из рук члена политбюро КПСС товарища Романова…» среднестатистический житель СССР скорее вспомнит бодрые зонги Пахмутовой и Гнатюка с его «Барабаном». Но это часть все той же легенды, вид сбоку. Пока сложно сказать, кого будут представлять себе на броне американского танка среди развалин Иерусалима или рядом со спасителем(?) мира из пучины глобального финансового коллапса наши дети. Им точно окажется не вылизанный обложечный фронтмен из наших фантазий, а, скорее всего, несколько размытый, на глазах мутирующий образ электронного антигероя грядущих мифов.

Новый кузнец

Главное средство передвижения в русском городе — маршрутка типа «газель». Если кто в силу социального статуса ездит исключительно на собственном «порше» или на «волге» с водителем, поясняем: «газель» это такой культурный газенваген, убивающий пассажиров трансляцией «Радио Шансон» непосредственно в салон. Очень эффективно.

Мероприятие под названием «Всероссийский фестиваль городской песни «Шансон 2.0», проходивший в первых числах декабря в Сызрани, конечно, не могло не заинтересовать нас. Но не настолько, чтобы засылать в город на Волге зондеркоманду с огнеметами и бидонами напалма. Cмычка с шансоном-два-нуль произошла на месяц позже и совершенно неожиданным для нас образом. Проходя по одной из главных сызранских улиц, автор этих строк заметил наклеенную на стене афишу, вернее распечатанный на принтере лист формата А4, зазывающий зайти этим вечерком в местный клуб, пивка попить, за одно послушать лауреата (да, мать его, лауреата!) того самого фестиваля.

Я понял, что от судьбы не убежишь и в шесть часов вечера как приклеенный сидел за белым пластмассовым столом с кружкой бочкового «Жигулевского» в расположенном в подвале клубе. Бард (ведь я представлял себе потертого мужичка с шестистрункой) появился на сцене в районе 20.30 и был распознан мною как один из компании парней, все это время балагурящих за соседним столиком под пиво с девками и фисташками. Вместо гитары бард прихватил с собой на сцену стул. Однако вместо собственного зада он водрузил на него извлеченный из кармана сотовый телефон и один из поданных ему микрофонов. Второй микрофон он взял в руку и, судя по резко посерьезневшему лицу, собрался в него петь. Из динамиков полилась странная такая музыка. Электронная. Через пару минут напряженного вслушивания музыка была распознана мною как звуковой файл формата midi, воспроизводимый мобилой и подаваемый посредством микрофона и усилителя на колонки. Шансонье 2.0 запел.

Скорее всего клуб когда то был не подвалом в маргинальном смысле этого слова, а магазином «Овощи-фрукты» или обустроенным, хорошо проветриваемым складом. Это можно было заметить по очень старой, но хорошо сохранившейся покраске стен и побелке потолков. Поэтому вряд ли эти прохладные пространства прежде, до своей инкарнации в развлекательное заведение, оглашались гитарными переборами и гнусавыми голосами греющейся на отопительных трубах шпаны. Вытянутое помещение с низкими потолками герметично удерживало внутри себя заставлявший вибрировать мебель и посуду гул, сопровождаемый низким чуть хрипловатым голосом, который скорей декламировал, нежели пел. Завораживало тут все: искаженная почти до неузнаваемости нехитрая телефонная полифония, превратившаяся таким вот ло-фай образом в явление высшего духовного порядка; по-маяковски рубящий вокал, из-за безыскусной звукотехники не самый отчетливый, но все равно убедительный. Из разложенного на столе в момент написания материала нестройного ряда клише я дрожащими от еще не выветрившихся впечатлений руками выбрал «атмосферная». Музыка была атмосферной в том смысле, что не звенела чужеродным элементом в пространстве, а плотно заполняла его собою. Она удивительным образом соответствовала всему вокруг меня в этой стране, в этом городе, клубе да и у самого меня в голове. Эти песни как будто бы давали ответы на экзистенциальные вопросы, которые я еще час назад не собирался задавать, но которые в течение нескольких минут стали для меня самыми злободневными вопросами на свете. Я был не одинок в своем квазирелигиозном экстазе. Немногочисленная публика уже через пару минут после начала выступления заметно подрастеряла куражность отрывающихся в уикенд пролетариев, приобретя взамен учтивую завороженность собравшейся к литургии паствы. Звучащие в этот вечер композиции были для них не «классная песня, скинь мне на трубу», но причастием.

Выступление закончилось, и я поспешил перехватить исполнителя до того, как он успеет примкнуть к группе товарищей, которые вот-вот должны были вступить в стадию обратного превращения из добропорядочных прихожан в гребаных морячков в портовом пабе. Но Михаил наотрез отказался общаться со мной, сославшись на усталость, что, судя по набрякшим полуприкрытым векам, не было отмазкой. Он и в самом деле был похож на подрабатывающего по субботам экзорцизмом священника, отходящего после очередного сеанса. Перед тем как мы навсегда, как я полагал в тот момент, распрощаемся, мне удалось сунуть ему в нагрудный карман рубашки свою визитку. Удивительно, но Михаил написал мне на мыло менее чем через неделю. Затем у нас завязалась переписка по скайпу. Поскольку находились мы в разных городах и в обозримом будущем пересечься для обстоятельной беседы никак не могли, то и интервью состоялось во время одной из наших Skype-сессий. Орфография, пунктуация и порядок диалогов изменены, местами радикально. Who cares?

• А чем, собственно, твой шансон отличается от того, что общепринято называть «шансоном»? Я-то это различие слышу, но вот словами передать затрудняюсь. Может быть, у автора получится лучше?
• Я вообще против того, чтобы слова «шансон» и «шансонье» использования в отношении музыкантов и их песен. Исполнители песен зовутся шантёрами, а не шансонье. А кто такие шансонье, ты знаешь? Это почти то же самое, что конферансье. Они во французских пабах или что у них там было...
• Кафешантаны.
• ...для связки выступлений анекдоты всякие травили, стишки рассказывали. Песен не пели вообще.
• А Википедия (http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BE%D0%BD), к примеру, говорит, что пели и еще как.
• Википедия... У меня у бабушки в чулане кипы журналов разных лежали на полках, годов 60-70х в основном. «Огоньки» там, «Крокодилы», «Кругозоров» много было прям с пластинками. В одном «Кругозоре» заметка была про шансон и шансонье. Великий актер Зиновий Гердт написал, не кто попало. Оттуда я эту информацию и почерпнул. Я как то Гердту больше верю чем Википедии. Ну да ладно, я не придирчивый — шансон так шансон. Но вы себе на заметочку возьмите мои, так сказать, комментарии на данную тему. 
  Песни, которые я сочиняю и пою, точно так же как и нелюбимый тобой русский шансон, выросли из русских дворовых песен. Только песни то бывают разные и часто за «мурками» и «владимирскими централами» можно не заметить самого главного, сердцевины. Вот я, отбросив всю эту шелуху понтярскую, и черпаю из прямо из сердца — из песни истинно народной. А на чем там я подыгрываю себе — не суть важно. На гитаре ли, на балалайке или как Садко вон на гуслях... Ну а я прям в телефоне в музыкальном редакторе музычку одним пальцем набиваю, сохраняю а потом воспроизвожу. Мои гусли волшебные всегда со мной. Садко это же, кстати, первый исполнитель русского шансона был. Он хоть и былинный герой, но парень то городской и песни пел городские. Как и я коммерсант, между прочим.

• Данное тобой определение, да и то, что я услышал тогда в клубе, вполне укладывается в модное понятие «фолктроника».
• Возможно. Я с этой темой слабо знаком. Ты мне ссылочку присылал, вот это оно как раз и есть?
• Да, это «J Xaverre» были. Качнул?
• Ага. Ну, судя по тому, что я слышал, «троники» там явно больше чем «фолка». То есть форма преобладает над содержимым. Это, наверное, интересная игра такая, но не про меня. Не то чтобы я весь такой смысловой-глубокий, просто тут подход другой. Как и в любой народной музыке в шансоне основной упор все-таки идет на слова, а не на музыку. Настоящий русский шансон — это сюжет, это рассказывание истории. А ваша фолктроника — тот же шансон, который по радио вон крутят. Только у наших — фарт, рестораны да нары, а у этих непонятные английские слова, которые для заполнения пауз поют. А смысловой нагрузки в них ноль.
• Может тебе со сцены не очень видно, но зрители от твоих песен становятся как шелковые. Это же настоящее психотропное оружие — твоя музыка. А что если какая нибудь политическая структура ангажирует тебя в качестве музыкального сопровождения для своих агитационных мероприятий?
• А что, если их планы соответствуют моим убеждениям — я пойду.
• Но если потом перестанут соответствовать? С политикой такое часто случается. Тебе же самому будет стыдно, что ты помогал людям мозги промывать.
• Я как то верю, что правильная музыка не способна причинить зло. Думаю, если я ошибусь и пойду агитировать за гандонов каких нибудь, то моя муза мне, как говорится, изменит. Меня то можно обмануть, а музыку никогда.
• Ты музыкой начал вот так вдруг заниматься, как сотовый телефон с редактором мелодий купил или уже был какой то опыт?
• Был, конечно. Я год примерно барабанил в группе одной местной. «New Smiths» называлась. Биг бит такой четкий играли. Пацаны называли это «манчестерской волной». В группе все были старше меня, 11 класс как закончили, так и посваливали из Сызрани. А я то в каблухе — куда мне еще ехать.
• А «New Smiths» — это в честь «Smiths» что ли?
• Нет, какие еще «смитс»? Там два брата было — один пел, другой на клавишах играл. Они в Сызрань из Новокузнецка в детстве с родителями переехали. Ну вот и... «Новокузнецк» – «New Smiths». Аналогия понятна?